Дарья Саар: "Эстонский зритель весьма консервативен"

Имя Дарьи Саар известно на всем балтийском медиапространстве. По крайней мере, русскоязычном. В странах Балтии – Эстонии, Латвии и Литве – насчитывается огромное количество русскоговорящих жителей. А Дарья в 2015 году запустила первый в Эстонии русскоязычный телеканал – ETV+. Строго говоря, это первый и пока единственный во всей Балтии русскоязычный канал, вещающий не на частной платформе и не как местная версия зарубежных каналов, а как общественно-правовое СМИ, то есть получающее финансирование из государственного бюджета. Проект стартовал успешно и работает до сих пор, хотя в мае этого года Дарья покинула пост его главного редактора и занялась проектами, связанными с креативной экономикой (в частности, одно из ее начинаний - фестивальная программа сериалов в рамках международного кинофестиваля PÖFF). Однако трехлетний опыт работы топ-менеджером в телевизионной отрасли помог не только разобраться в нюансах этого рынка, но и выработать твердую позицию о значении СМИ в целом и телевидения в частности.

Эстония славится своей высокотехнологичностью, входит в топ-20 стран с самым быстрым ШПД-интернетом, и наша с Дарьей беседа была в этом смысле очень показательна: мы общались по голосовой связи через Facebook, причем, если я пользовалась всеми преимуществами надежного фиксированного доступа, то у моей собеседницы был только мобильный интернет, и вообще, она была в это время за рулем, ехала из Нарвы в Таллинн. Связь была по большей части отличная, обрывалась лишь пару раз в самых глухих местах (в интервью эти моменты не отражены, если что:)). Тем не менее, в ходе беседы выяснилось, что, например, эстонское телевидение пользоваться технологическими достижениями страны не торопится и интернет-медиа фактически не развивает. Зато Дарья подробно рассказала, что же оно тогда развивает, как работает с русскоязычной аудиторией, кто в Эстонии покупает пиратские спутниковые тарелки, в чем смысл существования СМИ и еще многое-многое другое…

Дарья Саар общается с журналистами в преддверии запуска ETV+. 2015 год.

"Кабельщик.Евразия": Расскажите, как вообще устроен телевизионный рынок Эстонии в соотношении частные/государственные каналы.

Дарья Саар: Есть один общественно-правовой медиа-холдинг, в который входят три телеканала, два из них на эстонском языке и один на русском. Кроме этого, существует определенное число частных каналов на эстонском и русском языках. На русском языке в основном вещают зарубежные версии российских каналов с местной эстонской рекламой.

К.Е: Получается, частные медиакомпании в Эстонии на русском языке не работают, только на эстонском?

Д. Саар: Да, именно так, производят только эстоноязычный контент.

К.Е: Как производится финансирование государственных телеканалов, за счет чего они живут?

Д. Саар: Правильно называть такой канал общественно-правовым, а не государственным, в этом большая разница. Во-первых, он общественный, это платформа для всех жителей Эстонии независимо от их политических взглядов, а во-вторых, правовой, потому что есть закон об общественно-правовом телерадиовещании, который определяет правила работы этих СМИ. А если, например, взять канал при премьер-министре и президенте – это государственный канал, в этом разница. Это такая традиция скандинавская – телевидение, радио, СМИ в целом принадлежат всему населению страны. Финансируется следующим образом: Министерство культуры каждый год закладывает в бюджет определенную сумму на финансирование общественно-правовых служб.

К.Е: А за счет чего выживают частные каналы?

Д. Саар: За счет рекламы. Они не получают финансовой поддержки от государства и поэтому являются активными игроками на рынке рекламы. Но следует учитывать, что на рынке телевидения на эстонском языке складывалась определенная эволюция. В Эстонии всегда был только один государственный язык – эстонский, поэтому активнее развивались СМИ на эстонском языке. А в начале 2000-х годов была так называемая рекламная война, тогда общественно-правовое телевидение тоже предлагало услуги по размещению рекламы и билось с частным ТВ за национальный рекламный рынок. Потом было принято решение, что общественно-правовое телевидение больше не будет предоставлять услугу платной рекламы, будет получать субсидию от государства, а частные каналы будут честно и открыто конкурировать на рекламном рынке. При этом были наложены определенные ограничения: в эфире общественно-правового телевидения не может быть никакой рекламы, в том числе product placement, никаких логотипов, никаких упоминаний, ни устных, ни визуальных. Единственное, что разрешено – это в финальных титрах передачи можно написать: "Благодарим за помощь" - и указать бренды, даже логотипы вставить нельзя.

Это было большой проблемой для русскоязычного канала (ETV+ – прим. ред.), потому что при отсутствии рекламы трудно привлечь частный бизнес, его нечем заинтересовать. Считается, что основная задача общественно-правовых СМИ в Эстонии – это обсуждение острых проблем, но при этом ты вступаешь в конфликт с интересами зрителя, который хочет не только обсуждать, но и отдыхать. А развлекательный контент весьма дорогой, и трудно приобрести его без привлечения частных инвесторов, фирм и предприятий, которые могут, например, предоставить бесплатно какую-то услугу или чем-то помочь. По сути, у них нет мотивации этого делать, потому что ты никоим образом не делаешь их видимыми для зрителя. Поэтому приходится фактически покупать их услугу за полную цену, ведь мало кого мотивирует оказаться в списке в этом барабане, в финальных титрах. В связи с этим весь продукт сильно дорожает, а учитывая, например, бюджет ETV+, составляющий 4,5 млн евро, то о каком-то качественном развлекательном контенте, чтобы в сетке присутствовали различные жанры, удовлетворялись разнообразные потребности зрителя, можно говорить с очень большой натяжкой.

К.Е: Как поделен телерынок по языковому принципу?

Д. Саар: На первом месте находится общественно-правовой холдинг Эстонии, его полное название Eesti Rahvusringhääling, или сокращенно ERR. На втором месте - Eesti Media, в который входит эстонский телеканал Kanal 2, и на третьем месте – медиахолдинг, куда входят канал TV3 и русскоязычный канал TV3+. Последний показывает передачи российских каналов СТС, ТНТ, здесь же можно увидеть украинские реалити-шоу, и в сетке есть программы собственного производства, их, наверное, 1% - это, например, субботняя программа "Модное утро", где по принципу платной рекламы можно купить сюжет, а журналистского контента там нет. Такая раскладка случилась после того, как летом прошлого года Kanal 2 и TV3 ушли из незакодированного эфира, перестали платить компании Levira, которая непосредственно предоставляет эту услугу свободного сигнала. Насколько мне известно, канал ETV+ платил около 80 тысяч евро в год, чтобы быть в свободном доступе, иметь незакодированный сигнал. После ухода этих каналов из свободного доступа их доли на рынке сразу уменьшились, и медиахолдинг ERR вышел на первое место. И еще, когда выпустили канал ETV+, то доля русскоязычного телевидения на рынке увеличилась и произошло массовое привлечение русскоязычных зрителей, то есть телеканалы, в том числе и эстонские, получили больше русскоязычных зрителей. Для общественно-политических СМИ Эстонии это был очень позитивный шаг.

К.Е: А Вы сами смотрите телевизор? Пользуетесь услугами кабельных, спутниковых операторов, или, может, IPTV?

Д. Саар: До недавнего времени у меня телевизора не было, и я смотрела все по мобильному телефону или планшету. Стационарного интернета у меня тоже не было, был мобильный. Но сейчас уже есть большой телевизор, интернет, я подключилась к кабельному оператору, подключила, например, телеканал "Дождь" за 80 дополнительных центов, иногда его смотрю, хотя он в последнее время стал каким-то узконаправленным.

К.Е: Я в Латвии пользовалась услугами двух кабельных операторов, и у обоих в пакетах было просто огромное количество российских телеканалов: из 150 каналов было примерно по десять латвийских и десять зарубежных, европейских, а все остальные - российские. Как с этим обстоит дело в Эстонии?

Д. Саар: Эстония – самая либеральная страна из стран Балтии, тут время от времени проходят дискуссии на тему, запрещать или не запрещать российские каналы, но в итоге все приходят к выводу, что в демократическом обществе ничего запрещать нельзя, и если они есть на рынке, значит, есть на них спрос.

К.Е: Но Вы как телезрительница что можете сказать - в пакете вашего оператора много российских каналов, или больше эстонских, или европейских? Какое соотношение?

Д. Саар: Наверное, российских две трети. Здесь много российских каналов, причем не только федеральных, но и тематических. Почти все российские каналы, у которых есть право вещания за пределами России.

К.Е: А если представить ситуацию, что все российские каналы убрать с рынка, что тогда произойдет?

Д. Саар: Интересная ситуация, мне было бы интересно за ней понаблюдать, особенно с точки зрения перераспределения рекламных денег. Я знаю, что на самом деле очень активно рекламодатели используют российские каналы, у них неплохая доля. Правда, в последнее время ПБК ("Первый Балтийский канал" – прим. ред.) падает, они за год потеряли, если я не ошибаюсь, 0,6%, но при этом растет "РТР-Планета", выросла примерно на столько же. "РТР-Планета" активно размещает рекламу, у нас даже был скандал: даже государственные организации на этом канале заказывают рекламу. Ведь когда ты непосредственно планируешь продвижение, стоит задача проинформировать о товаре или услуге как можно больше зрителей. И то, что на таких каналах заказывается реклама, означает, что они действительно популярны, люди их смотрят, причем смотрят в том числе и эстоноязычные зрители.

Рейтинги просмотров телеканалов в Эстонии (дневная доля, %)

              

        

    

Источник: Kantar Emor.

Я смотрела раскладку по рейтингам, по доле рынка, информацию по всем каналам в разное время суток. Так вот, эстонцы очень любят свое телевидение, несмотря на то, что оно не может конкурировать с российскими каналами по ряду причин, не только по ценам, но и по причине менталитета. Если на российском рынке среди российских каналов очень большая конкуренция, то у эстонских каналов такой конкуренции просто нет. Если ты говоришь только на эстонском языке и не знаешь других языков, то выбор каналов у тебя небольшой. Зритель довольно консервативен, и если он привык включать ETV, это общественно-правовой канал на эстонском языке, то он его и включает, не пытаясь искать для себя какого-то разнообразия. То есть эстонский зритель весьма консервативный, для него легко делать телепередачи, где частота смены кадра – общий план, крупный план – может не меняться на протяжении пяти минут, и зритель спокойно это смотрит, что немыслимо для зрителя с российским менталитетом. Тут такое Slow TV.

К.Е: Кстати, в России есть несколько телеканалов в жанре Slow TV: с расслабляющей музыкой, красивыми картинками, видами природы. В Эстонии производятся подобные каналы?

Д. Саар: Я видела такой канал по телевизору, но мне кажется, это не местный канал, а международный, возможно, российский. Если говорить о российских каналах, то компании, которые их предлагают на рынке, не очень-то готовы инвестировать в местный контент. Если мы возьмем российских региональных вещателей, они все-таки продумывают свою программную сетку и пытаются купить какой-то местный продукт, делают местные "окна". Если мы говорим про тот же "Первый балтийский канал", то они тоже пытаются привнести местный контент. Причин этому несколько. В частности, у ПБК отсутствуют права на показ крупных спортивных соревнований - например, на прошедшем Чемпионате мира по футболу у них отсутствовали права на показ на территории Эстонии, эти права принадлежали общественному телерадиовещанию, и соревнования показывал канал ETV+. То есть ПБК в этом случае уже вынужден менять сетку. К тому же они еще с 2002 года делают "Новости Эстонии" и, как я понимаю, параллельно новости для Латвии и Литвы, и производство этой программы они оплачивают не только за счет рекламных денег, но и, если говорить об Эстонии, за счет столичных средств. То есть у нас произошло такое слияние местного ПБК с таллиннской властью. Город проводит тендеры, условия которых заранее прописаны так, чтобы мог выиграть Первый Балтийский канал, и канал производит какое-то количество часов и программ по этому тендеру. Есть программа "Наша столица", в которой еженедельный журнал-телемагазин, и, плюс, производят телепрограмму "Русский вопрос", где обсуждают вопросы гражданства, языка. И за счет заказа на производство этих программ они еще частично финансируют "Новости Эстонии", потому что, по большому счету, эта программа не окупается за счет рекламы.

Так выглядит рынок производства контента на русском языке. До появления ETV + фактически рынка производства русскоязычных программ как такового не было. Местные операторы и дистрибьюторы просто брали сигнал российских каналов и транслировали. Если у них не было прав на закупочный контент, они просто делали "окна", вставляли что-то другое. Или брали целиком закупочный контент не первой свежести, потому что инвестировать нет смысла.

К.Е: По поводу ETV+: президент Эстонии Керсти Кальюлайд в апреле заявила, что она против блокировки российских каналов, и вместо этого предложила развивать собственное медиапространство, которому будут доверять жители. Как я поняла, главной альтернативой российским каналам является ETV+. Как Вы считаете, проект оправдал себя в этом смысле?

Д. Саар: Да, ETV+ стал основной эстонской альтернативой российским каналам. Но, во-первых, о конкуренции говорить очень трудно по ряду причин, а во-вторых, это палка о двух концах. С одной стороны, в стране проживает 300 тысяч человек, для которых русский язык является родным, и они используют его в каждодневном общении. И, естественно, когда они включают телевизор, они хотели бы видеть не только рефлексию и отображение российской реальности, они хотели бы видеть отображение той реальности, в которой они живут, видеть то, что происходит в Эстонии. Существует понятие жанрового многообразия: человек не может 24 часа в сутки смотреть только новости, у него есть другие потребности, он хочет не только получить информацию о том, что происходит, он хочет получить ее в разных видах – в виде новостей, в виде обсуждения, рефлексии, анализа, и в виде развлечения. Например, хочет посмотреть какое-то выступление талантливой молодежи или качественный фильм. И Звягинцев (российский режиссер Андрей Звягинцев – прим. ред.) - это, конечно, прекрасно, но Звягинцев же не снимает про Эстонию, а иногда хочется и на эту тему тоже порефлексировать. С другой стороны, получается немного парадоксальная ситуация: русскоязычные жители, я сейчас не говорю про эстонцев, не участвуют в процессе рефлексии, а что это значит?

Вот российский телевизионный рынок – это платформа для того, чтобы могли высказаться российские режиссеры, российские продюсеры, российские журналисты. Получается, что в Эстонии русскоязычные люди в этом процессе не участвуют, они не могут на местном телевидении, хоть общественно-правовом, хоть коммерческом, каким-то образом быть видимыми, не только в качестве спикеров, но и в качестве тех, кто делает это телевидение, никоим образом не прилагают к этому руку.

Но при этом, несмотря на размер аудитории в 300 тысяч человек, они являются лакомым куском для всех в качестве потребителей этого контента. То есть, по сути, никто не создает никаких условий, чтобы они каким-то образом влияли на создание контента, но при этом все хотят, чтобы они потребляли эту информацию, смотрели, слушали. Я подвожу к тому, что, как ни печально мне это осознавать и признавать, но, несмотря на все попытки редакции, самих журналистов, продюсеров и режиссеров, эстонская сторона оказалась не на высоте в вопросе создания СМИ, предоставления возможности русскоязычным людям самим осознавать, что с ними происходит, рефлексировать на эту тему, каким-то образом проводить внутреннюю работу и выплескивать это в виде передач, программ, сериалов, шоу. И при этом считается, что они должны что-то смотреть, получать информацию. Это является несколько неверным пониманием со стороны политиков, которые должны заниматься СМИ и медиа. Но благодаря тому, что превалирует политический взгляд на эти вещи, фактически очень долгое время индустрия русскоязычного кино и телевидения в Эстонии просто отсутствовала. Создание ETV+ стало толчком к развитию этой индустрии. Наконец-то появилась платформа, которая не испорчена рекламным рынком и помогает этому процессу осмысления своей жизни здесь и реализации людей творческих профессий.

Очень верная мысль со стороны политиков о том, что не нужно ничего запрещать, а нужно развивать местные СМИ. И вот тут остается не сделанным последний шаг – русскоязычные СМИ в Эстонии не рассматриваются большинством политиков как важный инструмент для самопознания, самоанализа и дальнейшего развития людей, которые живут тут, в том числе и русскоязычных. Они считают СМИ только инструментом подачи информации. Для меня это очень важный момент, потому что здесь мы касаемся вопроса, зачем нужны СМИ, в чем их задачи и цели.

К.Е: Помимо ETV+ планируются ли какие-то еще проекты в интернете или на телевидении, чтобы составить конкуренцию российским каналам, как говорила президент?

Д. Саар: Да, насколько я знаю. Вот если мы говорим об общественно-правовых СМИ, то на протяжении 20 лет работает "Радио-4". Это радиостанция, которая худо-бедно пытается что-то делать на разных платформах, потому что они понимают, что их слушатель, который традиционно слушал их при помощи радиоприемника, уходит, а новый слушатель, который пользуется гаджетами, конечно, уже требует другого подхода, другой подачи. Они пытаются идти в ногу со временем.

А что касается общественно-правовых интернет-изданий, у медиа-холдинга ERR есть такой портал rus.err.ee. Они существуют с 2007 года, когда был этот вот "бронзовый солдат", погромы. То есть мы опять видим такой очень проектный подход к вопросу русскоязычных СМИ в Эстонии.

        

  Памятник советским воинам в Таллинне (так называемый "Бронзовый солдат"). Попытка его переноса властями из центра города на Военное кладбище в 2007 году повлекла за собой массовые волнения и беспорядки.  

К.Е: Пока гром не грянет?

Д. Саар: Да, вот когда гром грянул, то начинают резко думать, а почему нужны СМИ, в том числе на русском языке. А с другой стороны, я не очень понимаю, честно говоря, зачем нужно конкурировать с российскими каналами. Надо в принципе делать качественный интересный контент, удовлетворяющий потребности зрителя, отвечающий на их запросы. И если говорить о местных телеканалах, то их главное преимущество именно в том, что они местные, ведь российские каналы не станут заниматься местной проблематикой, журналистикой в таком объеме, как эстонские. А полноценная журналистика во всех ее видах – публицистика, аналитика, журналистские расследования – остается для эстонских телеканалов, и это правильно, это и нужно развивать. А если говорить о том, чем я сейчас непосредственно занимаюсь – производство сериалов, шоу талантов – та же история, эта ниша у нас абсолютно не развита. У нас тоже есть талантливые дети, которым нужно где-то выступать, как-то себя показывать, и опыт первого сезона "Браво" (шоу музыкальных талантов для детей от 10 до 17 лет, которое выходит на канале ETV+ - прим. ред.) говорит о том, что мы на правильном пути: победительницу первого сезона сейчас приглашают выступать, показывают, узнают. Это же такой социальный лифт, только мы еще используем камеры, чтобы расширить аудиторию. Вот эту функцию социального лифта кто будет выполнять? Не могут же российские каналы делать специальный кастинг в Эстонии, выбирать местных детей, чтобы у них появилась такая возможность. Значит, этим кто-то должен заниматься здесь.

    

Финал шоу музыкальных талантов Bravo. Источник: ETV+.

То же самое касается сериалов: ну не станут российские каналы писать сценарии о районе в Таллинне и жизни в этом районе, потому что для российского рынка это не интересно. Российский зритель, скорее, заинтересуется историей, происходящей в районе, скажем, Бутово (один из московских районов – прим.ред.).

К вопросу о конкуренции: у российских каналов есть история и уже многолетняя практика, и если мы говорим о конкуренции, то тут нет каких-то быстрых и простых решений. Не стоит участвовать в этом соревновании, потому что у эстонских телеканалов свои функции и своя история. А у русскоязычного канала фактически пока никакой истории вообще нет, его полноценная история на данный момент составляет всего три года. Но если мы вернемся в прошлое и посмотрим, каким был, например, канал СТС на четвертом году своей жизни, то кто-то улыбнется, а кому-то станет неловко за ту графику, те сериалы, которые были тогда на СТС. Поэтому, я считаю, сравнивать российские и эстонские каналы не то чтобы неблагодарное дело, но совсем абсурдное дело с точки зрения профессионала и с точки зрения индустрии.

К.Е: Поговорим о законодательстве: насколько сильно на деятельность операторов платного вещания влияет государство в плане ограничений, есть ли какие-то болезненные моменты в сфере регулирования, вызывающие недовольство у участников рынка? Есть ли ограничительные законы?

Д. Саар: Та практика, которая существует на российских каналах - очень четко определять конечную цель контента - она здесь отсутствует. Это добрая воля любого телеканала, каким образом он обозначит, что, например, этот контент нежелателен для просмотра подростками и детьми младше 16 лет. Четкой регуляции и определения, какой контент под это подходит, в Эстонии нет. То же касается использования некоторой лексики в эфире, это никак не обозначено законодательством, но действуют определенные неписаные правила хорошего тона. Так что каких-то строгих ограничений в Эстонии не существует.

К.Е: Довольно мягкое законодательство в отношении вещания.

Д. Саар: Да, но отмечу, что у нас существует закон об общественно-правовых СМИ, который создает условия, при которых больше всего требований и претензий предъявляется именно общественно-правовым СМИ – что они могут, чего не могут. Один пункт я уже назвала, он касается запрета на рекламу. За этим очень строго следят, и сам общественно-правовой холдинг, и частные медиахолдинги, потому что рынок маленький, денег здесь немного. Любая такая монополия общественно-правовых СМИ на то, чтобы создать какой-то рекламный контент, сразу замечается конкурентами, и сразу следует жалоба. В медиа-холдинге ERR есть советник по этике, который рассматривает все эти жалобы. Также есть возможность подать жалобу в Совет по этике.

К.Е: А что касается фильмов, там ведь много product placement, влияет ли это на работу общественно-правовых телеканалов? Как они решают эту проблему? Или закон не затрагивает такие моменты?

Д. Саар: За этим очень строго следят, никакого product placement в программах и передачах на общественно-правовых СМИ не может быть, это является очень серьезным нарушением.

К.Е: А голливудские фильмы? Или на этих каналах не транслируют иностранный контент?

Д. Саар: Эти правила не касаются закупочного контента, только контента собственного производства.

К.Е: Как у вас в стране обстоит дело с неэфирным вещанием – интернет-телевидение, различные мобильные приложения, дополнительные сервисы у операторов? Ведь Эстония – очень технологичная страна, которая изобрела Skype.

Д. Саар: Здесь очень интересная ситуация: пользователи, зрители активно используют "Триколор ТВ", им очень нравится эта услуга.

К.Е: "Триколор ТВ" – это же спутниковое телевидение.

Д. Саар: Да, и еще у нас работает интернет-телевидение "Картина ТВ". А с "Триколором" интересная история: россияне, которые по каким-то причинам уезжают из России, при этом не уезжают из российского телевидения. Они покупают здесь тарелки и смотрят российское телевидение, причем в оригинале: они не смотрят ПБК, а смотрят Первый канал, не "РТР-Планета", а "Россия 1", и при этом не смотрят ни одного эстонского канала, которые, по понятным причинам, не представлены в пакетах "Триколора". Таких тарелок очень много, и в Нарве, и в Таллинне, и все эти люди являются потенциальной аудиторией телеканала ETV+, ведь это, очевидно, русскоязычные зрители, но они сделали свой выбор. И второй момент – на границе Российской Федерации стоят достаточно мощные ретрансляторы, и, например, в Нарве без проблем можно принимать российское телевидение на обычную антенну.

К.Е: Это, получается, пиратское телевидение, особенно тарелки "Триколора". Это смотрят приезжие из России или местные тоже?

Д. Саар: Эти люди совсем не обязательно уехали из России, они живут в Эстонии, но Россия, возможно, живет в их душе. Они могли там вообще никогда не быть, иметь эстонский паспорт, но смотрят исключительно российское телевидение.

К.Е: В Латвии примерно такая же ситуация. А мой вопрос был, скорее, об интернет-телевидении и о мобильном телевидении.

Д. Саар: Я расскажу о "Картина ТВ". Это самое распространенное интернет-телевидение здесь, они активно предлагают свои услуги, и люди с удовольствием смотрят российские каналы в оригинале, поскольку многим не нравится местная реклама, она бывает не совсем качественной. Такие вот у нас рекламные гурманы, довольно привередливые в этом вопросе. И, судя по обратной связи, многие хотели бы видеть эстонские русскоязычные каналы в пакете "Картина ТВ". Мы вели переговоры с этой компанией, и они в целом были не против, но возник целый ряд проблем, и главная из них – тот факт, что "Картина ТВ" вещает не только на территории Эстонии. Для того, чтобы получать территориальные геоблоки, "Картина ТВ" должна тратить какие-то собственные ресурсы, по их словам, и они не считали эти затраты справедливыми для себя, поскольку ETV+ - это совсем небольшой канал с точки зрения рынка, и на довольно небольшой территории, для того, чтобы из-за него что-то менять, вкладываться, задумываться об ограничении сигнала, чтобы распространять его только на территории Эстонии. А у канала довольно большой процент закупочного контента, который требует территориального ограничения, в том числе, например, Чемпионат мира по футболу.

Было очень много проблем с интернет-телевидением, с возможностью смотреть непосредственно ETV+ например, в интернете. И по этой практике можно было сделать выводы относительно других телеканалов: эстонские каналы не слишком озадачены возможностью предложить свою услугу просмотра в интернете.

Тут есть еще такой важный момент: если бы телеканалы ориентировались на рейтинги, полученные в интернете, хоть как-то их учитывали, тогда, возможно это сыграло бы какую-то роль. Но проблема в том, что для них эти рейтинги ничего не значат. Они опираются только на эфирные рейтинги, которые предоставляет им компания Kantar Emor, а рейтинги, которые показывает их плеер в интернете, их не интересуют. Поэтому они и развивают интернет-вещание по остаточному принципу. Та же самая история и с мобильной версией: например, у того же канала ETV+ чуть больше тысячи скачиваний видео-приложения, и у остальных каналов не лучше. Если бы это как-то влияло на рейтинг телеканала, и, в случае коммерческого канала, на его рекламные деньги, а в случае общественно-правового канала - на его успех, то, возможно, эта сфера как-то бы развивалась. Но пока не влияет никак, и в кулуарах соглашаются с наличием этой проблемы, обсуждая количество посещений сайта: "Вот у нас за месяц больше 100 тысяч пользователей заходят на сайт, это, конечно, классно, но что нам делать, если у нас не растут рейтинги? Это не приоритет, поэтому уже не важно, 60 или 100 тысяч".

Мы видим парадокс: меняются технологии, зрители переходят в интернет-телевидение, но при этом в Эстонии каналы не особо в это инвестируют и не стараются освоить эту платформу, делают это чисто номинально. И еще один интересный момент – с точки зрения рекламного рынка эта платформа никак не учитывается, не ведется мониторинг зрителей на интернет-платформе, и это никак не влияет на рекламный рынок.

    

Источник: rus.err.ee.

К.Е: А идет ли обсуждение этого вопроса в профессиональной среде? Кто-то, может быть, планирует этим заняться? Что, совсем никто не думает?

Д. Саар: Нет, обсуждение не идет. Все, что происходит на эстонском рекламном рынке, происходит вокруг эфирного вещания, но при этом, поскольку ниша остается незанятой, онлайн-порталы развивают свое так называемое интернет-телевидение. Но это тоже квази-явление, поскольку это трудно назвать телевидением, оно выглядит весьма непрофессионально: онлайн-журналисты пытаются делать телевизионный контент. Возможно, на их взгляд, то, что они делают, больше подходит для интернет-платформы, но пока это выглядит совсем непрофессионально, на уровне начинающих влогеров. На российских онлайн-сайтах этим переболели пять-шесть лет назад.

К.Е: Что ж, будем надеяться, у этого сегмента рынка все еще впереди. Спасибо большое за беседу!